Жыргалбек Сагынбаев:При разработке месторождений надо учитывать интересы инвесторов и населения

Фото ГКПЭН КР

Почему временно приостановлена выдача лицензий на разведку месторождений золота, серебра и меди? Ожидаются ли инвесторы в сфере энергетики? Эти и другие актуальные проблемы горнорудной отрасли, энергетики и промышленности были затронуты в беседе нашего корреспондента с председателем Государственного комитета промышленности, энергетики и недропользования Жыргалбеком Сагынбаевым.

- Были ли возбуждены уголовные дела в отношении лиц, устроивших поджог и бесчинства на месторождении «Джеруй» в Таласской области?

- Сегодня идет следствие. Я встречался с представителями акционеров компании. Сейчас ведутся восстановительные работы на фабрике. И по их плану до конца года фабрика должна уже начать работать.

- Продолжается ли добыча золота на месторождении «Иштамберди» после пожара на фабрике?

- Там пожар случился из-за того, что при сварочных работах искра попала на базальт в стене. Но там тоже были и хулиганские действия. По этим фактам тоже ведется следствие.

-Почему приостановлена выдача лицензий через аукционы на добычу полезных ископаемых?

- Мы объявили мораторий, потому что нужно было остановиться и оглянуться назад: кому  выдали разрешения и работают ли те, кто получил лицензию, платят ли налоги, надо провести у себя ревизию. Мораторий объявлен на выдачу лицензий по добыче золота, серебра и меди. Что касается других драгоценных металлов, угля и камней, то их мораторий не касается. Если у компании, добывающей золото, заканчивается срок лицензии, то мы его продлеваем. А мораторий на выдачу новых лицензий введен до особого решения.

- Какова сегодня ситуация на месторождении золота «Солтон-Сары» в Нарынской области? Инвестор продолжит работу? Если да, на каких условиях?

- Я встречался с местным населением. Их беспокоит вопрос экологии. Они требуют, чтобы не было хвостохранилища. Мы компании предложили, чтобы обработка руды производилась в другом месте. Возможно, переработкой отходов займутся на территории Чуйской области. То есть это будет не хвостохранилище, а будет производиться переработка отходов. Для этого есть очистные сооружения. Мы учитываем интересы и населения, и инвестора.

- А что с месторождением железа в районе горы Жетим-Тоо в Нарынской области? Оно будет разрабатываться? Есть ли инвесторы?

- Рано или поздно месторождения должны разрабатываться, потому как есть дефицит бюджета. Но пока конкретного плана по этому месторождению нет.

- Уже второй год инвестор - компания “Шанфен Зет Цемент” не может оформить документы на строительство цементного завода в Кеминском районе Чуйской области. Почему она до сих пор не может получить разрешение?

- Эта компания - действительно тот инвестор, который хочет работать. Полтора года назад, когда я был еще заместителем председателя ГКПЭН, я решил помочь ей. Основной вопрос у нее был с энергетиками. Пригласил обе стороны. Энергетики выставили свои требования по безопасности подстанции “Кемин”, инвестор выполнил требования в установленный срок. Но у инвестора не решился вопрос еще с трансформацией земли. Я предложил представителям компании поставить этот вопрос перед правительством. Но они не приходили ко мне. Пусть приходят, этот вопрос надо решать. Цементный завод должен работать, местное население должно быть трудоустроено.

- Сколько в год получает госбюджет от деятельности горнодобывающих компаний?

- По итогам 2019 года горнодобывающая отрасль перечислила в бюджет более 12 миллиардов сомов. По итогам 2020 года ожидается более высокая сумма – около 14 миллиардов.

- В прежних программах развития страны горнодобывающая отрасль была одной из приоритетных. В Стратегии устойчивого развития КР на 2018-2040 она таковой и осталась?

- Горнодобывающая отрасль имеет большие резервы, особенно угольные. Несмотря на то, что уголь идет и на экспорт, есть компании, показывающие нулевые отчеты. Мы стали ужесточать требования, чтобы угледобывающие компании стали работать рентабельно, как золотодобывающие, чтобы полноценно обеспечивать энергетическую безопасность страны. Угледобыча не должна зависеть от одного месторождения. Это наглядно было видно, когда произошел оползень на месторождении «Кара-Кече».

- Ахиллесова пята горнодобывающей отрасли - перманентные конфликты между инвестором и местным населением? На ваш взгляд, почему между ними нет мира?

- Из-за того, что местное население не владеет достаточной информацией. Как говорит и.о. обязанности премьер-министра Артем Новиков, ее должны доводить до людей местные власти. А им объяснять - это наша задача. Поэтому и дал поручение учебному центру при ГКПЭН вести обучение руководителей местных органов власти, чтобы они знали, сколько месторождений есть на их территориях, на каком расстоянии от населенных пунктов должно быть предприятие, чтобы потом эту информацию довести до жителей.

- Может, за недовольным населением стоят еще и заинтересованные лица?

- В беседе с акимами, губернаторами выясняется, что в селах бывают 2-3 человека, которые и организовывают конфликтные ситуации. Еще есть такой фактор: зимой в селах мало работы, и люди склонны бастовать. Что касается инвесторов, то при заключении лицензионного соглашения мы их просим, чтобы они договаривались с местным населением и о социальных проектах. И инвесторы реализуют соцпроекты. Это те же ФАПы, дороги, бани, школы. Где-то их капитально ремонтируют или строят новые. Но в некоторых селах даже после того, как инвестор выполнил все свои обязательства, находятся недовольные. Доходит до того, что ставят условия по кадровым вопросам, мол, убери того с должности и поставь другого. Кадровые вопросы инвестор должен решать сам! Мы только просим об одном, чтобы 90 процентов работников были наши граждане. Сейчас проблема еще в том, что местное население ставит свои условия еще до того, как инвестор приступит к добыче и получению прибыли. До того, как он приступит к работе, мы должны его полностью поддержать, а с местным населением тесно работать.

- В 2019 году было принято постановление об освобождении от 4 видов налогов новых предприятий, если они будут построены в регионах. Дало ли это эффект?

- Ожидаемого эффекта не получилось. Инвестор приходит туда, где есть стабильность, работают законы. Раньше считали, что должны развиваться и богатеть большие города. Теперь обратили внимание на регионы. Но, видите, там есть проблемы с местным населением. Инвестор готов помочь людям. Но они хотят все и сразу. Так не бывает.

- А нельзя ли увеличить долю местных налогов и сборов, чтобы уже сами местные власти решали социальные проблемы своего сообщества?

- Приведу один пример. Есть месторождение “Бозымчак”, которое разрабатывает казахский инвестор. Годовой бюджет у местного айыл окмоту был 2-3 миллиона сомов. Сегодня у него на счету 120 миллионов сомов. И там не могут освоить эту сумму!

- Есть ли у вас план по реабилитации простаивающих предприятий? Дает ли свои плоды кураторство от госорганов?

- Наш комитет взял кураторство над предприятием «Джунда». Весной 2021 года оно должно возобновить работу. Это второй крупный налогоплательщик после “Кумтора”. Сегодня вопросы, связанные с налогами, сняты. Всю необходимую поддержку с нашей стороны мы окажем. Сейчас на заводе занимаются профилактикой, готовятся к модернизации, чтобы выпускать нефтепродукты, соответствующие стандартам ЕАЭС.

- Не могли бы дать разъяснение по ситуации вокруг компании “Кыргыз Унаа Курулуш”? Прокуратура начала проверку по вопросу приобретения земли под строительство текстильной фабрики по якобы заниженной цене?

- На прошлой неделе я встретился с руководством компании. У нее, кстати, несколько направлений деятельности. Планируется, что на производстве будут работать около 5 тысяч человек. Что касается земли, то это холмистые места, которые инвесторы разровняли и построили предприятие. Я как председатель ГКПЭН заинтересован в создании подобных заводов. Почему они строят именно в Ошской области? На юге высокая трудовая миграция, поэтому предприятие возведено там. Сейчас на нем уже произвели пилотные версии электробуса и машины скорой помощи, и проводятся их испытания. Мы должны поддержать инвесторов. Я надеюсь, что прокуратура справедливо разберется в этом вопросе. Ведь эта земля так и пустовала бы, не будь там построено предприятие. Я далек от критики госорганов. Возможно, были нарушения. Но если они незначительные, то предприятие должно работать.

- Каково сегодня состояние легкой промышленности? Ее продукция идет на экспорт?

- В Токмаке стали производить пряжу. В Чуйской области готовы к открытию три больших фабрики. Экспорт товаров легкой промышленности нормализовался. Компания “Дастан-Стиль” получила большой заказ из России на изготовление средств индивидуальной защиты. Мы же помогли получить все необходимые разрешения, сертификаты.

- Одна из причин, почему нет инвесторов для  строительства ГЭС, низкие тарифы. Правительство объявило, что до 2022 года тарифы не будут подниматься. Разрабатываются ли ГКПЭН какие-либо предложения для привлечения инвесторов на строительство Верхненарынских ГЭС, Камбар-Ата 1,2? Ведь по прогнозам энергетиков, с 2023 года ожидается дефицит электроэнергии.

- Скоро, 22 декабря, мы заложим капсулу под начало строительства ЛЭП в Баткенской области. Начинается реализация проекта CASA-1000. На недавнем совещании у вице-премьер-министра Равшана Сабирова энергетики заявили, что пора уже государству начинать строить большие ГЭС. С мая 2021 года будет снято ограничение в 700 киловатт. Будет пересмотрена себестоимость тарифов на электроэнергию.

- Как ГКПЭН намерен в дальнейшем выстраивать отношения с компаниями-посредниками электроэнергии?

- Сегодня это очень сложный вопрос. Посредников быть не должно. Но среди них тоже есть компании, которые вложили деньги в строительство линий электропередач, трансформаторов. Они останутся. Те же, кто не вкладывал и сидел на процентах, должны быть ликвидированы.

- Сколько сегодня в Кыргызстане мини-ГЭС, построенных частными инвесторами?

- Фактически частным инвестором построено 2 мини-ГЭС. Он готов строить еще. Всего по стране есть 246 участков, где можно строить гидроэлектростанции. По новому закону тариф установлен в сумме 2 сома 91 тыйын за 1 киловатт-часов электроэнергии и это устраивает мини-ГЭС тоже. Кроме того, мы намерены строить ветряные электрогенераторы. У нас есть сектор по развитию возобновляемых источников энергии. Сейчас я преобразовываю его в отдел. Приглашаю сильных специалистов, чтобы усилить работу отдела. Если мы сейчас проведем аукцион по продаже лицензий на строительство мини-ГЭС на 246 створах рек, то эти лицензии купят моментально. Потому что это выгодно, так как выработанную электроэнергию можно продавать в рамках проекта CASA-1000, где высокий тариф.