Дороги, которые нас объединяют или «Один пояс - один путь» плюс пять республик Центральной Азии
В последние месяцы в странах Центральной Азии проходят круглые столы, посвящённые анализу китайской экономической инициативы «Один пояс - один путь» и национальных интересов пяти государств, вовлеченных в этот проект.
Национальные эксперты-китаисты и китаеведы, политологи и аналитики рассуждают о различиях в подходах своих стран к китайскому трансконтинентальному проекту в качестве ответной реакции. Эти дискуссии становятся особенно важными и острыми в рамках сопряжения разных глобальных проектов, выдвигаемых великими державами.
Так, несколько лет назад в Бишкеке была создана Центрально-азиатская региональная экспертная платформа под эгидой центра «Полис Азия», в состав которой вошли специалисты-страноведы из Таджикистана, Казахстана, Кыргызстана и Узбекистана. В сферу изучения экспертной группы входит всесторонний анализ разноречивых позиций и мнений, существующих в странах ЦА, на китайскую долгосрочную экономическую программу сотрудничества. В связи с этим возникает необходимость выработки конкретных инструментов для всестороннего анализа различных подходов, существующих в каждой из республик ЦА, что в итоге может выявить определенную положительную динамику в вопросах внутри региональной интеграции, включая коллективную ответную реакцию региона на китайский мегапроект.
Эксперт из Узбекистана Фархад Толипов считает необходимым провести исследование долгосрочных и краткосрочных экономических факторов, которые могут оказать влияние на взаимозависимость ЦА как единого региона.
По мнению же таджикского эксперта Абдугани Мамадазимова, китайская инициатива напрямую способствует появлению на геополитической карте мира единого региона Центральная Азия. Он напоминает, что о дипломатии Великого Шелкового пути впервые заговорил первый президент суверенного Кыргызстана Аскар Акаев. Но только сегодня эта дипломатия приобретает конкретные очертания, перейдя на новый этап своего развития - от академического к практическому осуществлению. Китай выдвинул проект, который связывает между собой в единый транспортно-торговый логистический пояс практически все страны ЦА.
Казахстан, как известно, выступил со встречной национальной инициативой «Нурлы Жол» плюс «Один пояс - один путь», Российская Федерация предложила большой геополитический проект «Евразийский союз плюс «Один пояс - один путь», Туркменистан выдвинул собственный национальный проект «Туркменистан – сердце Шелкового пути».
Таким образом, почти у каждой из стран ЦА, а также у Российской Федерации уже существует сопряжение своих национальных стратегических программ развития с китайским проектом с учетом национальных интересов.
По мнению казахстанского эксперта Саната Кушкумбаева, его страна в силу географии и экономического потенциала может стать ключевой по реализации китайского проекта. Вопросы по выработке транзитного транспортного проекта в Казахстане начали обсуждать много лет назад. С тех пор инвестиционная активность Китая в республике неуклонно растет. Кроме того, существует договоренность между Казахстаном и Китаем о выносе 51 избыточного китайского предприятия в Казахстан. На её реализацию выделено 26 млрд. долларов США, но на сегодняшний день реализовано меньше одного миллиарда.
По результатам проведенного социологического исследования определилось, что в верхах Казахстана относятся вполне положительно к китайской инициативе. Низы же казахстанского общества, напротив, воспринимают настороженно, считает эксперт. И свидетельством тому явились земельные митинги, прокатившиеся по Казахстану в 2016 г. В них выразился протест населения против продажи земель другим государствам. Казахстанский эксперт высказал мнение, что китайский мегапроект представляет собой больше политическую стратегию, чем просто экономические интересы, так как, по его мнению, в нём не всегда наличествует прямая экономическая выгода для Китая. Что же касается некоторых казахских фобий по отношению к КНР, то они носят системный характер и схожи с фобиями и в других республиках ЦА. Это и страх лишиться собственной земли в обмен на инвестиции или долги, и демографический фактор, боязнь массовой иностранной миграции.
Тамерлан Ибраимов, кыргызстанский эксперт, считает, что Китай реализует свои логистические проекты четко, быстро и в срок, что выгодно отличает его от других иностранных инвесторов. Он привел примеры замороженного на начальной стадии российского проекта по строительству Нарынского каскада ГЭС и реконструкции Камбаратинской ГЭС. Многие такие совместные межгосударственные проекты, как строительство долгожданной железнодорожной магистрали Китай-Кыргызстан-Узбекистан, начинались еще задолго до китайского «Одного пояса - одного пути». И расчет был выйти из транспортного тупика для Кыргызстана и Узбекистана с дальнейшим выходом на морские порты стран Ближнего Востока, Китая и других приморских стран.
Что же касается перспективы переноса так называемых избыточных китайских предприятий и производственных мощностей из Китая в Кыргызстан, то он пока реализован в одном экземпляре. Это действующий нефтеперерабатывающий завод «Джунда» в городе Кара-Балта. В ближайших планах остается строительство электронной интернет-торговли через транзит опто-волоконных линий по Кыргызстану. Как и в других странах ЦА, в Кыргызстане есть различные фобии по отношению к Китаю. Но усиливается экономическое сотрудничество, идут вливания китайских инвестиций в частный бизнес, развитие китайской «мягкой силы» - вложения в образовательные и культурные проекты, в подготовку на китайские гранты специалистов по Китаю и китайскому языку для национальных кадров республики. Одной же из распространенных фобий среди кыргызстанцев являются опасения в том, что страна не сможет вовремя выплатить китайские кредиты. На сегодняшний день около 40 процентов внешнего долга республики приходится на Китай.
Фархад Толипов, представитель экспертного сообщества из Узбекистана, отмечает ряд отличительных особенностей Узбекистана от других стран в регионе. К ним он относит отсутствие у Узбекистана общих границ с Китаем. Узбекистан проводит довольно сдержанную политику по отношению к КНР. Но со временем отношение Узбекистана к КНР меняется в сторону открытости. И на сегодняшний день в республике насчитывается более 800 китайских предприятий, причем подавляющее большинство из них со 100 процентным китайским капиталом. Так, в Узбекистане совсем недавно успешно реализован китайский проект по строительству туннеля через высокогорный перевал. Глава КНР Си Цзиньпин выступил перед парламентом Узбекистана, чего не было в других странах ЦА.
Узбекистан, как известно, является сухопутной страной без выхода к морю, поэтому для страны очень важно ускорить строительство логистики для выхода на морские порты через соседние республики. Поэтому, считает аналитик, Узбекистан заинтересован в выработке общей для всего региона концепции по отношению к китайской инициативе и единой скоординированной позиции по «Одному поясу - одному пути». К сожалению, проект по строительству железнодорожного маршрута между КНР, Кыргызстаном и Узбекистаном, который позволил бы ему выйти к морским портам, остается замороженным. В настоящее время переговорный процесс снова пришел в движение по обоюдному согласию президентов Узбекистана и Кыргызстана.
Как подчеркнул Толипов, за инфраструктурными логистическими вопросами стоят и такие важные вещи, как идентичность народов и национальный суверенитет. И пока неясно, как будет в дальнейшем трансформироваться Центральная Азия в гуманитарном аспекте. Он полагает, что в первую очередь нужно предпринять шаги в сторону взаимной открытости государств региона друг к другу.
По мнению кыргызстанского эксперта по Китаю Муратбека Иманалиева, в развитии Китая можно выделить определенные точки перехода. Одной из них является 19 съезд Коммунистической партии Китая в октябре 2017 года, который выработал свое отношение к «Одному поясу - одному пути» и определил 6 основных маршрутов и 9 основных экономических кластеров для реализации последнего глобального проекта. Финансирование его осуществляется через Азиатский банк реконструкции и развития, фонд стран БРИКС и другие международные и национальные банки. КНР однозначно ожидает со своей стороны, чтобы инициативы были двусторонними, что проект будут продвигать и заинтересованные страны-партнеры.
По мнению кыргызского эксперта, запланированное строительство железной дороги по маршруту Китай-Кыргызстан-Узбекистан не осуществится в скорой перспективе, так как дугообразный маршрут, предложенный кыргызской стороной, охватывает многие населенные пункты страны на юге и на севере республики, и поэтому он не реалистичен. Кроме того, китайская сторона готова профинансировать 20% из 5 миллиардов долларов США, требуемых для его реализации. Во всех странах ЦА наблюдается активизация китайской дипломатии по реализации проекта, но пока незаметны меры, свидетельствующие о разработке единой ответной концепции.
Другим серьезным вопросом является сопряжение ЕАЭС и «Одного пояса - одного пути», здесь существует ряд препятствий. Например, Индия - другая крупная региональная держава в Азии весьма осторожно относится к китайской инициативе, считает Иманалиев. Упоминая о существующих китайских фобиях, он полагает, что здесь нужна новая качественная концепция для региона ЦА по отношению к китайскому проекту, затрагивающая и вопросы безопасности. По мнению кыргызского аналитика, «нужно очистить сознание элит и других слоев общества от исторических фобий» через расширение образовательных и культурных контактов. Существующую парадигму «донор-реципиент» нужно сдвинуть в плоскость «партнер-партнер» и одновременно развивать региональные сотрудничество и бизнес-проекты. Но, несмотря на различные опасения, каждая страна региона ЦА и за его пределами может найти для себя сопряжение национальных интересов с китайским «Одним поясом - одним путем».
