Мукаш Бейшембаев: Целый день буду оперировать…

Фото из архива газеты 

Заведующий онкоторакальным отделением Национального центра онкологии и гематологии, доктор медицинских наук, профессор Мукаш Бейшембаев на днях отметил юбилей. Хотя отметил это громко сказано. На мой первый вопрос накануне юбилея, как он собирается его праздновать, профессор ответил: «27 ноября пятница, у нас в центре – операционный день, поэтому все время буду на работе. Больных много, откладывать им операции никак нельзя. В их случаях важен каждый день». 

- Хоть рак пока считается неизлечимым заболеванием, но после своевременного лечения можно нормально жить и 10, и 15, и даже больше лет. У меня немало таких пациентов. Про панацею или полную победу над раком никто не говорит, но определенный оптимизм присутствует: за последние десятилетия многое сделано и в диагностике, и в терапии. Хотя мы, онкологи, конечно, самые осторожные врачи в плане прогнозов, - продолжил профессор.

Я слушала его и понимала, что приготовленные мною вопросы для юбилейного интервью,  в которых я постаралась избежать тем о больных, диагнозах, работе, придется оставить в блокноте. Профессор просто не может жить без своей онкологии. Наверное, правильно говорят, что жизнь определяется не числом прожитых лет, а содержанием этих самых лет…

- Медицина сегодня замахнулась на то, чтобы превратить рак в хроническое заболевание. Живут же люди долго с гипертонией, диабетом. Сейчас появились более точные диагностические методы, вплоть до молекулярно- биологических исследований ДНК, соответственно кардинально изменились принципы и хирургического, и лучевого, и химиотерапевтического лечения, включая гормоно - и иммунотерапию. Все больше расширяются показания к симультанным операциям, когда при одном наркозе больному выполняются несколько операций, избавляюших его не только от множественных патологий, но и значительно экономящих силы и средства медицины и больных. Высокоточными стали  методы лучевой терапии, например, гамманож или кибернож позволяет провести облучение с погрешностью в сотые  доли миллиметров, причем на работающем органе, например, при дыхательных движениях легких.

Поистине гигантский скачок отмечается в лекарственном лечении рака. Таргетное лечение опухоли позволяет уничтожать только раковые клетки, а здоровые максимально не затрагиваются. И таких препаратов сегодня более 60. По мнению многих ученых, к 2030 году в лечении часто встречающих опухолей таргетные препараты займут достойное место.

- Но излечившись, казалось бы, полностью, человек не избавлен от того, что через какое-то время может появиться рецидив, метастаз? Можно сегодня определить, что в будущем у него могут появиться метастазы? 

- Честно, и да и нет. Есть опухоли, которые с высокой вероятностью метастазируют, с учетом их высокой степени злокачественности, большого размера и запущенной стадии.

- Какие эти опухоли?

- Например, рак легкого, поджелудочной железы, предстательной железы, желудка, кишки в запущенной стадии, саркомы, некоторые формы рака молочной железы. И нам почти известно, в какие органы может «выстрелить» метастаз этих опухолей. Рак легкого с большей долей вероятности метастазирует в кости, головной мозг. 

- Но если вы это знаете, то как-то повлиять на сам процесс можно или нет?

- Еще до возникновения метастаз мы можем предположить, исходя из степени злокачественности опухоли, вероятность их появления. Именно поэтому больные, у которых диагностированы такие "злые"опухоли, в обязательном порядке подвергаются комбинированным и комплексным методам лечения – проведение химиотерапии, лучевой терапии, даже если на момент хирургического лечения метастаз нет. Делается это для того, чтобы с наибольшей вероятностью предотвратить метастатическое поражение и спасти человека от прогрессирования заболевания. 

- Есть ли средства профилактики онкологии? Какие факторы риска и опасные симптомы, при которых следует немедленно бежать к врачу?  

- Начну с того, что специфичных для онкопатологии симптомов нет, и поэтому больных с запущенными формами опухоли много. Но все же существуют такие так называемые малые признаки раковой болезни, как слабость, потеря в весе, аппетита и т.д. Причем все это без видимой причины. Большинство населения уже знает, что с возрастом курение, злоупотребление алкоголем, вредные условия труда, плохие социально-бытовые условия, еда, окружающая среда, даже чрезмерный загар сказываются на здоровье, и значительная часть их вызывает рак. 

Поэтому стоит быть внимательнее к себе, к работе своего организма. После 45-50 лет люди должны ежегодно проходить профосмотры. Но даже в странах с высокой степенью медграмотности пренебрегают этим, можно сказать, святым правилом, не говоря о Кыргызстане. Главное - человек должен понимать, что любое изменение самочувствия без причин должно быть поводом для обследования у врача, что позволит своевременно выявить не только рак, но и многие другие болезни и излечиться.  

-Если поставлен диагноз, как понять, какое лечение правильное? Где лечат по старинке, а где более эффективно?  

- Если уже поставлен диагноз, то прежде всего не надо паниковать. Многие, слава богу, начали понимать, что рак - еще не приговор! Сегодня Интернет открывает большие возможности в плане выбора места для получения лечения, но лечиться надо только в специализированных онкологических учреждениях. Это должно стать аксиомой.   

- Есть ли польза от народных методов? Были ли случаи чудесного самостоятельного исцеления? 

- За свою многолетнюю практику я еще не встречал больного, который бы излечился народными средствами. Наоборот, от разного рода целителей к нам поступают больные с уже запущенными формами рака. Чудес, как известно, не бывает! 

- Что происходит с теми, кого нельзя вылечить? И почему? 

- К сожалению, как я уже сказал, не уменьшается количество больных с запущенными формами болезни, иногда тяжесть состояния пациента из-за возрастных или тяжелых сопутствующих заболеваний не позволяет предложить ему радикальные методы лечения. Но это не означает, что эти люди должны оставаться со своими проблемами одни. Во многих странах и в нашей тоже предусмотрены меры паллиативной помощи - то есть медпомощи, направленной на облегчение боли и прочих симптомов.

Но исполнение этих мер в других странах не ложится целиком на плечи медиков, особенно онкологов, и осуществляется службой подготовленных медиков, социальных работников, психологов, юристов и т.д. У нас же и больные, и общественность пока ориентированы в основном на онкологов. Поэтому остальные важные составляющие паллиативной службы выпадают из комплекса помощи. Думаю, здесь нужна реформа и в сознании, и в организации соответствующей службы.  

- Если медицина делает успехи, то откуда ощущение, что онкология с каждым годом встречается чаще? 

- В увеличении численности больных есть львиная доля эффективной своевременной диагностики. Но, помимо улучшения диагностики, идет и истинный  рост заболеваемости, связанный с увеличением продолжительности жизни и, как я уже сказал,  с вредными привычками, факторами  окружающей среды. Тревожит такое явление, как “омоложение” ряда онкологических заболеваний, опять по тем же причинам.  

- Мукаш Итикулович, онкология всегда была суперсложной областью. Почему вы выбрали именно ее? 

- Два моих деда заболели и умерли один за другим в течение месяца. У одного из них была злокачественная опухоль. Он тяжело умирал и, видя его страдания, я решил, что вырасту и стану врачом, который лечит рак, и найду лекарство от этой болезни. Ну, а когда курсы онкологии начали проходить на 5 курсе, осознанно выбрал торакальную онкологию. 

-Что является самым сложным в вашей профессии? 

- В хирургии все сложно. Но самым трудным и сложным для любого врача является момент, когда ты понимаешь, что медицина бессильна в данном случае, а больной с запущенным раком ждет от тебя чуда.   

-Знаю, что у вас много патентов по усовершенствованию существующих методов операций. Вы применяете их на практике? 

- Да, у меня 6 авторских свидетельств и еще 4 рассматриваются. Более 20 рацпредложений. Все они при необходимости используются и не только у нас.  

-Ваш учитель академик Михаил Давыдов несколько лет назад вручил вам Золотой скальпель. Такую награду получают единицы врачей. В Кыргызстане, кажется, нет ни у кого из хирургов. Чем она вам дорога?  

- Для меня эта награда стала полной неожиданностью. В 2013 году в Москве проходила международная научная  конференция по онкологии, посвященная памяти выдающегося корифея советской онкологии академика АМН СССР Трапезникова, на которой Михаил Иванович Давыдов и вручил мне Золотой скальпель, сказав: «Ты его достоин!». И, честное слово, я даже никогда не мечтал, что когда - нибудь получу такую награду из рук своего учителя академика Давыдова, выдающегося ученого, который входил в пятерку лучших онкохирургов мира. Тем более с такими словами.

- Вы сказали, что у вас есть бывшие больные, которые живут и здравствуют после операции 15 и даже больше лет. Поддерживаете с ними связь? 

- Я со многими из них общаюсь, с некоторыми даже семьями подружились. Это вообще неописуемые ощущения, когда 15-20 лет назад  эти люди были моими пациентами, а сейчас стали моими друзья, причем возраст у всех разный.  

-Сколько лет вы уже посвятили своей профессии? Не пожалели, что выбрали столь тяжкий крест?

- К моему счастью, в год окончания института во Фрунзе приехал мой первый учитель профессор А.И.Пирогов. Он тогда курировал Среднюю Азию и Казахстан по онкологии. Я учился на 6 курсе и занимался в научно- студенческом кружке по онкологии на базе Кыргызского НИИ онкологии и радиологии. Желающих  поехать в целевую клиническую ординатуру по торакальной онкологии в Москву было немало, но Анатолий Иванович выбрал меня. С тех пор прошло 36 лет.  

-Кто-нибудь из ваших детей продолжил династию?  

- Горжусь, что мой сын пошел по моим стопам, стал онкологом! Причем закончил также с красным дипломом Медакадемию, ординатуру и аспирантуру прошел там же, где и я - в онкоцентре имени Блохина в Москве, и сейчас заканчивает докторскую. Приятно, что науку он сочетает с активной хирургической и педагогической деятельностью - заведует кафедрой онкологии, гематологии, лучевой диагностики и терапии ФУВ КГМИПиПК. Надеюсь, кто-то из внуков продолжит династию!  

- Как отдыхаете после сложных операций?  

- Как правило, после завершения сложной операции начинается не менее сложный этап – выхаживания больного. Бывало и не раз, когда оставался в клинике после сложных операций. Поэтому врачи, особенно хирурги, отдыхают в основном по ходу работы. Но при первой возможности мчусь на охоту или рыбалку. Кстати, я - член Республиканского военно- охотничьего хозяйства. Но наивысшее, можно сказать, наслаждение мне доставляет компания внуков и внучка! Считаю, что каждый человек просто обязан испытать это безграничное счастье!