Китайский триумф «Манаса», или Как Кыргызский оперный сотрясался от оваций

Фото: автора

Кыргызстанские любители музыки давненько не видели чего-то подобного. В столичном оперном театре 11 июня имело место то, что нельзя назвать иначе как культурным событием. Даже событием историческим. Наконец, мы своими глазами увидели то, что сотворили китайские артисты, музыканты, художники - услышали оперу «Манас», о чем у нас писали, говорили, но не было возможности к ней приобщиться. Я лично посвятил целую передачу о ней, почерпнув информацию через Интернет.

Надо было видеть, как поначалу настороженное, если не скептическое отношение к опере постепенно менялось на приятное удивление, а потом откровенную симпатию. Затем произошло полное слияние с происходящим на сцене театрально-музыкальным действом, что, в конце концов, закончилось полным и безоговорочным восторгом. Кыргызский академический оперный театр давно не видел ничего подобного, потому что зрители не только не аплодировали после каждой музыкальной сцены или арии (что, вообще-то, не принято во время прослушивания оперы), очень благородно и великодушно поддерживая китайских артистов. Но в конце спектакля зрители посчитали возможным отпустить все тормоза, и в зале воцарился настоящий американский театральный ор - там все было, кроме свиста и восторженных подпрыгиваний. Эмоции зашкаливали, а овации продолжались минимум минут десять…

Итак, о самой опере. Она получилась, на мой личный взгляд, очень китайской, то есть изящной по своему музыкальному языку, роскошной по оформлению и костюмам, лирико-драматической по сюжету, в то же время исполненной по всем канонам европейской классической оперы: в ней были и героические, достаточно пафосные эпизоды, мощно поддерживаемые прекрасным хоровым сопровождением, была трагическая смерть героя, была и страстная любовь, был и настоящий оперный фантом, говоря на оперном языке Эндрю Ллойд Уэббера, автора всемирно известного мюзикла «Призрак оперы». Да, фантом, потому что подло убиенный злым богатырем Конурбаем кыргызский герой Манас все же появляется во втором действии оперы, как призрак, как символ и идейный центр спектакля. Примерно так же появляется во втором действии возлюбленная Семетея - красавица Айчурек, белой лебедью прилетевшая к нему и смело признавшаяся в своей любви. Забегая немного вперед отмечу: исполнившая партию Айчурек сопрано Гоу Чэнчэнь - совершенно несколько раз заслуженно сорвала бурные и продолжительные аплодисменты зрителей. И смею сказать, что она - одно из незабываемых открытий вечера.

Повторюсь, китайская опера «Манас» получилась вполне европейской, чем-то напоминая великую оперы Джузеппе Верди «Набукко», местами ассоциируясь с его же «Доном Карлосом». Но самое стойкое ощущение состояло в том, что это было и почти кыргызское оперное произведение, в музыкальную ткань которого столь изящно и без ощутимых диссонансов были вписаны и отдельные кыргызские музыкальные мотивы. И те зрители, в числе которых были и замечательные Кайыргуль Сартбаева и Джамал Сейдакматова, также отметили, что никак не ощутили языковую разницу. Но такое впечатление сложилось прежде всего потому, что язык музыки - настоящей хорошей музыки - всегда универсален, всегда затрагивает тонкие струны души человека любой национальности. И кажется, что эти звуки и мотивы всегда жили в тебе и были с тобой. Эту старую истину вновь подтвердила китайская опера «Манас».

Замечателен был исполнитель главной партии - Юй Цзинжень с его мощным драматическим баритоном. Высокий и уверенный в себе Юй безусловно завоевал горячую симпатию публики, а когда он появился на сцене по завершению оперы в своих прекрасно выполненных воинских доспехах, весь зал орал: «Манас!», «Манас!», «Манас!». Кстати, такая овация была устроена и Каныкей (сопрано Жуань Юйцунь), и Айчурек (сопрано Гоу Чэнчэнь), и Семетею (Ли Шуань), и Конурбаю (Гэ Чже).

Известно, какие китайцы умелые оформители декораций (художник Чень Лун), в том числе визуальных, световых. И декорации спектакля «Манас» никого не оставили равнодушным. На очень профессиональном уровне оказалась и режиссура (Ван Янсунь и Чжан Ифань), в том числе и звуковая (Чэнь Япинь). Я, конечно, представляю, какого аудиовизуального эффекта они могли добиться в главном театре Китая в Пекине, который именуется Национальным центром исполнительских искусств - громадное футуристическое здание в историческом центре китайской столицы (в просторечии его называют «Яйцом»), архитектором которого выступил француз Поль Андрё. Под этим эллипсоидным куполом из стекла и титана еще в прошлом году представили публике оперу «Манас», приурочив ее ко Дню независимости Китайской Народной Республики. По нашим данным, опера получила очень высокую оценку специалистов. Она и поныне украшает репертуар этого главного театра Китая, который способен вместить 6500 зрителей.

Можно много еще писать об опере, но лучше смело сказать, что 11 июня кыргызские ценители музыки стали свидетелями масштабного культурного события. Это, безусловно, триумф «Манаса» как эпоса, как феноменального памятника мировой литературы и культуры. На этот раз триумф состоялся в столице Китая, нашего большого соседа и очень дружественной нам страны. Это был роскошный подарок в преддверии визита китайского лидера Си Цзиньпина, и подарок этот принят с огромной благодарностью. Прекрасная опера «Манас» - уже мост между нашими странами, но мост культурный и духовный. Что может быть надежнее и крепче, чем мост культуры? Ничего. Но этот мост станет еще крепче и на многие годы, если Кыргызстан станет еще одним ключевым звеном глобального китайского железнодорожного проекта «Один пояс, один путь». Кыргызстанцыс нетерпением ждут теперь и такого подарка, вернее, решения.

Опера «Манас» дала твердое убеждение в этом, и оно скоро последует на радость всем и для взаимной пользы двух наших дружественных народов.